Сегодня мало кто помнит депутата Государственной думы  Вячеслава Антоновича Марычева, который прославился не принятием очень нужных стране законов, а клоунским поведением. Депутат участвовал в заседаниях высшего законодательного органа Российской Федерации, облачившись в нечто эпатажное. Он являлся публике в арестантской рубахе, белом халате, солдатской шинели, в различных национальных костюмах, бронежилете, униформе секты «Аум Синрикё», в полковничьей папахе, с женской шалью на плечах и при серьгах и так далее. На последнее заседание обещал прийти в «костюме Адама». Короче говоря, веселил публику, получая хорошее довольствие и имея многие льготы. А пользы от всего этого  — ноль! Увы, есть немало и других депутатов разного уровня, от которых толку, прямо скажем, никакого нет. Многие важные законы так и не приняты. Отправленные на доработку, лежат под сукном годами. До сих пор нет у нас и закона о холдингах, в том числе и о медиахолдингах.  Для развития экономики, решения многих социальных проблем, по-моему, это не очень хорошо.

  Понятие холдинга в настоящее время активно используется во всем мире, причем не всегда оно предполагает четко и окончательно зафиксированную в семантическом плане дефиницию. В разных странах могут возникать определенные оттенки в отношении  социального статуса и структурных особенностей холдинга. Также и с течением времени могут происходить некоторые модификации в отношении терминоупотребления, возможны определенные авторские интерпретации и подходы в типологизации категории холдинга, в описании его функциональных особенностей.

         Так, сетевой «Финансовый словарь» трактует понятие холдинга следующим образом: «разновидность акционерных компаний или корпораций. Суть этого предпринимательского образования сводится к владению одной основной (родительской) компанией частью ценных бумаг дочерних компаний, входящих в холдинг. Вхождение компаний в холдинги не связано с контрактами или соглашениями между членами холдинга. В этом заключается главное отличие холдингов от концернов». Холдинговая компания рассматривается как «компания, головное предприятие, управляющее деятельностью или контролирующее деятельность других предприятий, компаний с целью управления, руководства ими и получения дивидендов. При этом сама холдинговая компания может не владеть собственным производственным потенциалом и не заниматься производственной деятельностью». И еще одно важное положение, доказывающее сложную диалектическую природу холдинга, его глубокую онтологическую основу: холдинговая компания «может быть дочерним предприятием другой компании» (Холдинговая компания / Финансовый словарь. URL : http://dic.academic.ru/dic.nsf/fin_enc/19338). То есть процесс возникновения, формирования и  развития холдинга, а также форма репрезентации его экзистенциальной  позиции могут быть многоаспектными и комбинационными.

         В авторской интерпретации в процессе представления категории холдинга, анализа его деятельности и презентации структурных характеристик могут быть допустимы некоторые индивидуальные стилистические оценки и подходы. Речь скорее идет не о противоречиях, а о разнообразии аспектов прагматической методологии, большей свободы в истолковании многих сторон организации и деятельности холдинговых компаний.

         Не лишена значительного интереса следующая попытка дефинировать категорию холдинга на  уровне вузовского образования и воспроизвести некоторую типологическую модель, хотя и довольно упрощенную: «Холдинг — холдинговая, или держательская, компания представляет собой организацию, владеющую контрольными пакетами акций других компаний с целью осуществления по отношению к ним функций контроля и управления. Холдинг является специфическим управленческим и финансовым ядром современных корпораций, конгломератов и иных организационных структур рынка. По характеру деятельности холдинги подразделяются на чистые и смешанные, или оперативные. Чистые холдинги ограничивают свою деятельность исключительно контрольно-управленческими функциями по отношению к дочерним обществам, а смешанные, помимо названных, могут выполнять и разнообразные функции, связанные с предпринимательством в промышленной, торговой, транспортной и других сферах.

     В настоящее время существуют как минимум три типа холдинговых структур: 1) интегрированные промышленные компании; 2) конгломераты; 3) банковские холдинги» (Мильнер Б. З. Теория организации : учебник. Изд. 2-е, перераб. и доп. М.: ИНФРА-М, 2000. URL : http://www.bibliotekar.ru/teoriya-organizacii/133.htm).

         Для более полного понимания категории холдинга, его идентичности и назначения есть смысл обратиться и к зарубежному опыту. Понятие холдинга возникло в английском языковом пространстве и затем пришло в другие языки. Примечательно, что в немецкой культуре существует понятие Dachgesellschaft (головное общество, холдинговая компания, а буквально — общество под единой крышей), что, собственно, и предполагало значение, которое сегодня вкладывается в понятие холдинга. Но прижилась в немецком языке именно заимствованная из английского языка лингвистическая единица “Holding” как «организационная форма, в которой предприятия иерархически структурированы», причем «форма организации холдинговой структуры не предполагает каких-либо правовых ограничений, наоборот, существует более широкая возможность взаимной организации предпринимательства определенного вида и способа». Важной представляется констатация того, что «холдинговая структура состоит из двух уровней: к первому можно отнести собственно холдинговое сообщество, или материнское сообщество по отношению к другому уровню — относительно независимым дочерним сообществам. <…> Задача холдинга — осуществлять главным образом стратегическое  управление, финансирование и руководство на уровне решения конкретных задач» (Holding / Lexikon. URL : http://www.gruenderszene.de/lexikon/begriffe/holding).

         Казалось бы, категория холдинга так прочно вошла не только в экономическую и социальную, но и в политическую сферы, что без соответствующей регламентации деятельности этого известного во всем мире института обойтись невозможно. Однако принятие его юридического статуса оказалось делом сложным. В 2002 г. Государственная дума отклонила закон «О холдингах», и спустя совсем короткое время он «был вновь поставлен на голосование и провален уже окончательно» (Антонов Е. Холдинги остаются без закона // Известия. 2002. 20 февр.).  На это повлиял, видимо, целый комплекс причин, и сложилась парадоксальная ситуация: с одной стороны, такой закон, безусловно, нужен, поскольку его принятие значительно бы оптимизировало социально-экономические условия для ведения бизнеса и осуществления более эффективной инвестиционной политики, а с другой стороны, налицо отсутствие воли не только у законодателей, но и у современной общественности. Не проявляют настойчивости в принятии закона и представители государственных органов. Вот справедливое, в принципе, мнение аналитика: «В принятии законопроекта „О холдингах“, казалось бы, должно быть больше других заинтересовано государство, чтобы оградить потенциально слабых участников имущественного оборота и обеспечить наполняемость бюджета за счет крупных холдинговых структур. Но выходит, что и государству в сложившейся ситуации также удобно: оно делегирует сегодня свои функции по управлению государственной собственностью крупным холдинговым компаниям; по сложившейся традиции эти структуры занимаются социальной сферой, обеспечивают занятость населения, т. е. получается, что государство пока тоже не очень заинтересовано в наличии системного законодательства о холдингах» (Шиткина И. С. Правовое регулирование холдингоавых компаний // Бизнес, менеджмент и право. URL : http://bmpravo.ru/show_stat.php?stat=211).

         Как видим, категория холдинга оказалась будто в магическом круге, не дающем её включить в систему четко действующих механизмов правоприменения. Несмотря на существующие проекты, федеральный закон пока не принят и регламентация деятельности холдингов и входящих в их структуры предприятий остается не зафиксированной в утвержденных документах. Примечательно, что семантика понятия холдинга в русском языковом пространстве сформировалась и артикулируется с достаточной определенностью. В Российской Федерации, хотя термин «холдинг» и не закреплен на законодательной основе, удается более или менее точно квалифицировать данную структуру, отождествляя её фактически с «(основным) хозяйственным обществом (товариществом)». В судебной практике, а также в материалах налоговых проверок понятие холдинга используется достаточно часто, и юридически адекватно идентифицировать его можно исходя из того, что у данного хозяйственного субъекта существуют дочерние предприятия. Без упоминания категории холдинга Федеральный закон от 26.12.1995 № 208-Ф3 «Об акционерных обществах» (с изменениями и дополнениями, вступившими в силу с 01.09.2016) декларирует: «Общество признается дочерним, если другое (основное) хозяйственное общество (товарищество) в силу преобладающего участия в его уставном капитале, либо в соответствии с заключенным между ними договором, либо иным образом имеет возможность определять решения, принимаемые таким обществом». Правовое единение основного хозяйственного общества (фактически холдинга. — Б. М.) и дочерних предприятий в Федеральном законе эксплицируется со всей отчетливостью: «Основное общество (товарищество), которое имеет право давать дочернему обществу обязательные для последнего указания, отвечает солидарно с дочерним обществом по сделкам, заключенным последним во исполнение таких указаний. Основное общество (товарищество) считается имеющим право давать дочернему обществу обязательные для последнего указания только в случае, когда это право предусмотрено в договоре с дочерним обществом или уставе дочернего общества» (Федеральный закон «Об акционерных обществах (с изменениями на 3 июля 2016 года) (редакция, действующая с 1 сентября 2016 года)» // Электронный фонд правовой и нормативно-технической документации. URL : http://docs.cntd.ru/document/9000108).

         Тем не менее принятие закона о холдингах необходимо по ряду очень серьезных причин. Его отсутствие в морально-психологическом плане препятствует приходу иностранных инвестиций, поскольку ставит под сомнение обеспечение безопасности ведения бизнеса. Это может негативно воздействовать и на отечественных инвесторов. С морально-психологическим фактором связан и сугубо деловой: существующий документ «не содержит указание на налоговую пра­воспособность холдинга», существуют случаи двойного налогообложения, не проработаны механизмы отношений между основным хозяйственным обществом и дочерними предприятиями. Поэтому кажется справедливым суждение экспертов о том, что «будучи предпринимательским объединением, холдинг не обладает статусом юридического лица, т. е. является неправосубъектным образованием. С нашей точки зрения, холдинги не могут участвовать не только в гражданских правоотношениях, но и в иных (например, административных, налоговых). Сказанное означает, что холдинги как форма пред­принимательского объединения не обладают ни универсальной, ни специальной правоспособностью. Обладают ли холдинги частичной правоспособностью? Весьма проблематично. Предпринимательская правосубъектность – либо она есть, либо её нет. <…> Ввиду отсутствия надлежащих правовых форм реализации многих преимуществ хозяйственной интеграции и существования целого ряда запретов и ограничений в этой сфере, субъекты – участники предпринимательских объединений вынуждены использовать скрытые фактические возможности, которые во многом являются нелегальными или полулегальными» (Белых В. С., Берсункаев Г. Э. Холдинги и холдинговое законодательство в России // Юридическая безопасность. 2010. 15 июля. URL : http://secandsafe.ru/pravovaya_baza/blogi/yuridicheskaya_bezopasnost/holdingi_i_holdingovoe_zakonodatelstvo_v_rossii).

         Преимущества и проблемы, характерные для категории холдинга, полностью проецируются и на категорию медиахолдинга, поскольку данная акционерная компания представляет собой лишь видовую сущность предпринимательского образования. Система медиахолдингов опутывает всю планету, представляя собой сложнейшее диалектическое явление, живой пульсирующий организм с постоянно меняющейся структурой и доминирующими компонентами. Причем медиахолдинг — это как бы завершенная интегральная форма, которой могут предшествовать другие попытки сближения и объединения с целью более выгодного и эффективного варианта решения  производственных проблем. В частности, речь может идти о медиакластерах — концентрации самостоятельных медиапредприятий с целью оптимизации выполнения задач в области менеджмента, использования полиграфических ресурсов, распространения готовой медиапрдукции. Вместе с тем «следует отметить существенные различия между медиакластерами и другими типами групп, кластеров, потому что средства массовой информации (медиа), прежде всего, создают нефизические товары и услуги. Они не получают ту же самую выгоду, которую могут получить отрасли промышленности, объединяющиеся около сырьевых ресурсов, крупнейших перерабатывающих производств или центров транспортировки. Выгода организаций, входящих в медиакластер, состоит в доступе к специализированным услугам и профессиональной рабочей силе, творческой окружающей среде» (Крыжановская О. А. Зарождение и развитие медиакластеров: зарубежный опыт // Теория и практика сервиса: экономика, социальная сфера, технологии. 2016. № 1. С. 25).

         Медиахолдинг — категория, не зафиксированная в правовом плане, и её можно рассматривать как некую достаточно свободно интерпретируемую структуру с широким синонимическим кругом: медиагруппа, медиаимперия, медиаконгломерат, медиаконцерн, медиакорпорация и т. д. Все эти лексические единицы будут представлять собой холдинговую компанию, обладающую, как правило, мощным медиаресурсом, объединяющую ряд менее крупных медийных предприятий в качестве дочерних подразделений. Так как категория медиахолдинга, несмотря на отсутствие юридической закреплённости, используется с высокой активностью, она имеет достаточно определенную дефиницию. Например, это — «компания, владеющая контрольным пакетом акций в других компаниях средств массовой информации с целью управления ими и контроля за их деятельностью» (Современный толковый словарь русского языка Ефремовой. URL : http://dic.academic.ru/dic.nsf/efremova/276476/%D0%BC%D0%B5%D0%B4%D0%B8%D0%B0).

         К целям создания медиахолдинга еще можно добавить диверсификацию  капитала, что позволяет рационально рассредоточить материальные средства, прежде всего финансовые, между разными субъектами совместной деятельности. Всё это призвано обеспечить возможность манёвра и снижения уровня экономических рисков, в частности риска, который может угрожать созданию и использованию инвестиционного портфеля. Другая цель — усиление политического влияния, более глубокая интеграция в социальные процессы и непосредственное участие в решении социальных задач.

          Создание медиахолдинга предполагает выполнение целого комплекса мероприятий разного характера. Прежде всего, это серьёзная работа менеджеров, которые осуществляют контроль за принятием организационных решений, обеспечивают наиболее рациональное распределение обязанностей между сотрудниками. Более детально этот процесс воспроизвёл С. М. Гуревич: «Обычно владелец холдинга создает управленческий центр, который обеспечивает проведение каждой редакцией СМИ, входящей в эту систему, единой информационной политики, защиту интересов владельца и достижение целей, которые он преследует. Это, прежде всего, экономическая — финансовая политика. Она реализуется установлением экономического контроля и регулирования деятельности каждой редакции, возможностью оказания ей, если требуется, финансовой поддержки. Структура холдинга открывает возможность значительной экономии — денег, материалов, техники. Управляющий центр обеспечивает редакции различных СМИ соответствующей техникой, договаривается с типографиями, передающими теле- и радиоцентрами. Он обеспечивает редакции значительной частью оперативной информации и, что не менее важно, рекламой. Да и сами редакции СМИ, входящих в холдинг, получают возможность обмениваться информацией и рекламными объявлениями» ( От издательского дома — к медиахолдингу // Медиаскоп. Экономика СМИ. 2006. Вып. № 1. URL :http://www.mediascope.ru/?q=node/184).

         Медиахолдинги, выступающие в качестве сложных системных образований, могут быть типологизированы в соответствии с методологическими положениями формальной логики. Если мы осуществим процесс деления в самых общих чертах, то уже это даст нам понимание общих тенденций современной парадигмы становления и развития медиахолдингов. Наиболее сложный и репрезентативный вариант деления — таксономический, предполагающий иерархию в зависимости от качества, функций и потенциала производных деления. Однако «правомерно употреблять также термин мереологическое деление. В отличие от таксономического деления, в процессе которого выявляются виды предметов некоторого рода, мереологическое деление есть расчленение некоторого предмета на части» ( Галстян А. Э. Деление и классификация понятий. URL : http://works.doklad.ru/view/qIXhR5L49OE.html). Принцип мереологического деления позволяет выделить медиахолдинги по величине и сфере распространения их влияния  —  общенациональные, региональные и местные. Первые могут достигать глобального уровня известности и могущества. Крупнейшие медиахолдинги мира — «Тайм Уорнер» (TimeWarner), «Вивенди Юниверсал» (Vivendi Universal), «Уолт Дисней компани» (Wall Disney company), «Виаком» (Viacom),  «Бертельсманн» (Bertelsmann), «Ньюс корпорейшн» (News Corporation). Эти корпорации могут быть представлены как медиаимперии. Мереологический метод деления позволяет выделить медиахолдинги по географическому расположению, форме управления, количеству работающих сотрудников, языковым приоритетам и т. д. Таксономическая форма типологизации предполагает деление по содержательному и тематическому признаку: это могут быть медиахолдинги универсального профиля, своего рода медиаконгломераты. Например, финская медиагруппа «Санома Ой» (Sanoma Oyj), которая издаёт множество журналов, газет, имеет теле- и радиоканалы, прекрасно организованный онлайн-сервис, владеет сайтами, мобильными приложениями, образовательными компаниями. А могут быть и специализированные медиахолдинги — новостные, или информационные, перед которыми ставится задача обеспечивать качественной информацией читательскую аудиторию. Зачастую они имеют следующую структуру, практически общую для всех, адаптированную к решению конкретной практической задачи, что позволяет им достигать положительного результата:   «Информационные холдинги, объединяющие краевую и несколько местных газет, журнальных изданий, краевую радио- и телестанции, успешно действуют» (Маркина Ю. В. Становление современных российских медиахолдингов // Научные ведомости Белгородского гос. ун-та. Сер.: Гуманитарные науки. 2016. Вып. № 7. Т. 29. С. 112). Выделяются также  информационно-развлекательные, отраслевые, студенческие и даже школьные. Последние обычно не носят коммерческого характера, создаются с организационной и воспитательно-образовательной целью и состоят из газетно-журнального и радиотелевизионного комплексов.

         С категорией медиахолдинга соотносится категория издательского дома, причем нет их строгого семантического разделения. Иногда под издательским домом подразумевают обычное издательство, а иногда структуру, входящую в медиахолдинг. Издательский дом регистрируется как издательство юридическим лицом или индивидуальным предпринимателем. Крупный издательский дом, объединяющий несколько издательств, представляют часто как медиахолдинг. Так, декларируется, например, что «в структуру холдинга „Экономическая газета“ входит Издательский дом „Журналист“» (Издательский дом «Журналист». URL : http://www.ideg.ru/journalist/). И на этой же странице «Экономическая газета» представляется как издательский дом. Таким образом, можно сделать вывод о том, что, оставаясь самостоятельными категориями, категории медиахолдинга и издательского дома часто синонимируют, подменяют друг друга, и в то же время издательский дом является видовой категорией, а медиахолдинг скорее родовой, обобщающей объём понятий видовых, в данном случае издательских домов. То есть издательские дома могут входить в медиахолдинг, а медиахолдинги в издательский дом едва ли.

         В связи со всем сказанным можно сделать вывод о целесообразности и необходимости изучения понятия медиахолдинга в отношении его номинативной и семантической идентификации, политического, социального и экономического статуса, структурных и типологических особенностей. В не столь отдаленной перспективе произойдет, по всей видимости, определение статуса и правовой идентичности понятия холдинга и, соответственно, — медиахолдинга. Поэтому важно обобщить уже имеющийся опыт, подготовить почву для глубокого и масштабного осмысления столь важной для общества категории. Причем нельзя не принять во внимание и то, что вследствие интеграции полиграфической базы печати с мощными мультимедийными комплексами — а этот процесс неизбежен и будет протекать с возрастающей активностью, — необходимого эффекта удастся добиться только в рамках современных и хорошо оснащенных медиахолдингов. Именно их потенциал позволит решить задачу создания базы для производства и размещения медиатекстов, в том числе и журналистских, и дальнейшего их транслирования аудитории в привлекательной форме и без содержательных искажений.