«В июль катилось лето», и прикатилось, и зависло. А мы поехали в нашу, как мы надеемся, ежегодную паломническую поездку к преподобному Антонию Дымскому. К этому святому у меня почему-то сугубо личностное отношение, не знаю и почему. Может быть, потому, что впервые нас привезли к нему именно познакомиться. И мы познакомились – как с человеком, сегодня живущим. Его молитвенное присутствие было так явно ощутимо в этих местах. Но четырнадцать лет назад,  какая была разруха… Вообразить тогда, что за какое-то десятилетие всё изменится, было трудно. То, что было, представить можно. К сожалению, мы слишком часто видели развалины, помойки, бомжатники вместо святых мест…
Живой и действующий монастырь после революции был упразднен. В 1919 году для разгона монахов пригнали броневик. Чтобы люди не забыли об этом властном поступке большевиков, саму обитель переименовали просто в «населенный пункт» и назвали революционным именем «Красный броневик». Потом здесь был «Приют для калек и престарелых». А потом – апофеоз святотатства: в Дымском монастыре была образована коммуна по производству кирпича с названием «Красный броневик». И её деятельность заключалась в разборке монастырских стен и башен на кирпичи для продажи.
Троицкий собор действовал до конца 1930-х годов в качестве приходского храма. Его закрыли и пытались уничтожить. А монастырское кладбище и уничтожили.
После войны в сохранившемся келейном корпусе и гостинице была организована школа трактористов. Затем в зданиях, как это обычно и бывало в монастырях, расположилась психиатрическая больница. Наверное, чтобы крики умалишенных отпугивали случайных захожих людей.
В последние десятилетия остатки монастыря были переданы бокситогорскому комбинату «Глинозем», в бывшем монастырском странноприимном доме был размещен заводской санаторий-профилакторий. Главный собор монастыря использовался под склад. К началу 90-х годов от комплекса монастыря сохранились лишь остов четырёхъярусной соборной колокольни, келейный двухэтажный корпус, двухэтажный корпус странноприимного дома, здание церковно-приходского училища, несколько деревянных хозяйственных монастырских построек. Это то, что мы увидели в начале 2000 г. Но к этому моменту уже произошли изменения в жизни монастыря.
В 1994 году на Дымском (Святом) озере у камня, на котором, по преданию, молился преподобный Антоний, был установлен четырёхметровый деревянный крест. Его установка была приурочена к 770-летию со дня преставления преподобного Антония (1224–1994) и 200-летию второго возобновления монастыря в 1794 году.
30 октября 1997 года Антониево-Дымский монастырь был передан Русской Православной Церкви и приписан в качестве скита к Тихвинскому монастырю. А мощи Преподобного тогда находились в Тихвинском монастыре.
В 2000 году было начато восстановление главного собора монастыря, которое продолжается до настоящего времени. В 2001 году стараниями настоятеля Тихвинского монастыря игумена Евфимия (Шашорина) в Антониево-Дымском монастыре произошло третье обретение мощей преподобного Антония. Когда мы впервые приехали на Святое озеро, там стояла скромная деревянная часовня, которую возвели монахи в конце 90-х годов. А лет уже шесть назад она была заменена на каменную, был обустроен берег и построена купальня.
6 октября 2008 года монастырь стал самостоятельной обителью, его настоятелем назначен игумен Игнатий (Бузин).
Такая вот краткая историческая справка.
Как изменится обитель за эти годы, я себе и представить не могла.
Всё начинается с дороги… Вместо разбитой проселочной… не дороги, нет, просто укатанного направления –  новые подъездные пути. Протоиерей Геннадий Беловолов в статье «Первый святой Петербургской епархии» писал: «В то время, когда прп. Антоний пришел на Дымское озеро, о Петербурге никто даже не помышлял. Эти бескрайние земли принадлежали Господину Великому Новгороду. Но именно этот святой стал первым исторически известным святым Санкт-Петербургской епархии. Если составить список Собора Санкт-Петербургских святых в хронологическом порядке – первым его откроет имя Дымского подвижника, подвизавшегося в нашем краю в кон. XII–нач. XIII вв.. И если Петербург отмечает свое 300-летие, то Дымский монастырь уже отметил свое 800-летие.
Антоний, ученик Варлаама Хутынского, пришел на Дыми из Новгорода. Конечно, он не знал, что станет первым молитвенником неведомого ему града св. Петра. Но есть в его подвиге одно удивительное и знаменательное совпадение, как бы предсказавшее будущее явление града св. Петра.

Предание рассказывает, что прп. Антоний обрел на озере большой камень-валун, лежавший на дне. Верх камня был вровень с водой. Когда вода поднималась – камень исчезал под водой, когда опускалась – камень вновь показывался. Антоний приплывал к камню на лодке и подолгу молился на нем среди глади вод. Подвижник исполнил уникальный подвиг столпничества на водах, предварив стояния на камне Серафима Саровского и Серафима Вырицкого. Этот камень стал основанием Дымского монастыря.
Но более того: можно сказать, что этот камень стал и краеугольным камнем всей будущей Петербургской епархии и в некотором смысле и самого града св. Петра. И здесь поражает одно совпадение. Мы часто называем наш город – град св.Петра, не задумываясь, что буквально это означает – город святого камня, ибо имя Петр переводится с греческого – „скала, камень“. Камень св. Антония стал как бы прообразом будущего града и краеугольным камнем будущей Санкт-Петербургской епархии.
И этот первый молитвенный камень Петербургской земли на Дымях напоминает о ее последнем камне в Вырице, где был вымолен наш город в годы блокады. Эти два святых камня являются как бы духовным основанием петроградской земли. Историю Петербургской епархии наиболее кратко и, может быть, наиболее емко можно было бы выразить формулой: от камня прп. Антония Дымского до камня прп. Серафима Вырицкого».
Троицкий храм… В его основании лежат кирпичики, на которых имена: Иван, Николай, Мария… Это значит, что храм строили всем миром. Люди давали деньги на конкретный кирпичик, и основание росло, превратилось в стены, подошло под купол… Как будто храм самовоспроизвелся. Такое ощущение. Пятнадцать лет назад стоял лишь остов желтой колокольни. А дальше – ничего: руины, разбитые кирпичи. И за это время, по молитвам Преподобного, волею людей – насельников, которых в 2001 году было всего двое, храм ожил. Аккуратная дорожка внутри монастыря ведет к озеру.
По дороге к озеру паломники проходят мимо дома хранителя Чудотворной Тихвинской иконы прот. Сергия Гарклавса. Когда он привез ее из Америки и передал в Тихвинский монастырь, то попросил разрешения жить рядом с Образом. Ему охотно пошли навстречу и подарили этот дом.
Простая часовня на берегу. Здесь образа всех самых значимых святых, в Земле Российской просиявших. Им можно помолиться, поставить свечи. Денег за них монахи не берут. Свечи лежат, и стоит баночка для пожертвований. Есть деньги – положи, сколько можешь. Нет – так помолись и свечку поставь. Никто не осудит.
Часовня. Озеро. Крест.
Монахи говорят, что нужно войти в воду, доплыть до креста и три раза проплыть вокруг него с молитвой. Рядом с крестом – тот самый камень –валун, на котором молился Преподобный. По своей вере люди получают исцеление. Первым исцелился у этого камня князь Александр Невский. Ревматизм перестал его мучить. Об этом даже есть историческое свидетельство, которое находится в Александро-Невской Лавре.
Вода в озере удивительная в любую погоду. Во-первых, она всегда теплая. Во-вторых, она густая. Вроде и льется, вроде и на пальцах остается. Первые годы я недоумевала, чем же она насыщена. Теперь уверена: благодатью. И такого ощущения легкости нет  после прикосновения ни к какой другой воде. Озерная вода необычная. И молочная, и дымчатая, не случайно ведь и название – Дымское озеро. Если плыть вокруг креста ранним утром, часов в шесть, я читала такие воспоминания, то дымчатые облака тумана приходится раздвигать руками. Наверное, незабываемые ощущения.

И она «работает»! Верь! И получишь исцеление. Рака с мощами Преподобного. Это главная святыня монастыря. Раньше она находилась в Тихвинском монастыре, я еще помню, мы приезжали туда и к Иконе, и к Преподобному. И вот совершилось еще одно чудо. Даю материал из журнала «Вода живая». Теперь и в Питере есть, где помолиться Преподобному и приложиться к частичке его мощей:

11 августа 2012 года, суббота
Божественная литургия совершена в Покровском храме на Боровой улице Санкт-Петербурга спустя 76 лет после его закрытия.
Божественная литургия совершена 11 августа в петербургском храме Покрова Пресвятой Богородицы на Боровой улице, 52 спустя 76 лет после его закрытия. Богослужение возглавил епископ Лодейнопольский Мстислав.
Его Преосвященству сослужили настоятель Антониево-Дымского монастыря игумен Игнатий (Бузин) и клирики храмов епархии. За богослужением пел сводный хор певчих Александро-Невской лавры и хора духовенства епархии.
Храм, в котором с 1989 года находился «Дом Евангелия» христиан-баптистов, был возвращен епархии 19 июня этого года и получил статус подворья Антониево-Дымского монастыря. Его первой святыней стал ковчег с дланью святого Антония Дымского.
В церковном здании отремонтирована протекавшая крыша, теперь в нем можно служить. Еще накануне здесь вставляли двери и красили стены.
«„Царство Небесное силой берется“ – свидетельствует нам Священное Писание. Отец Игнатий, Вы своими подвигами, молитвой и силой сумели получить этот храм. Но предстоит еще много трудов. В первую очередь Вам нужно приобрести духовных чад, прихожан этого храма. Чтобы они не только приходили на праздники и ставили свечи, но стали вашими помощниками», – сказал владыка Мстислав.
Девятиглавая церковь Покрова Пресвятой Богородицы с высокой шатровой колокольней была построена в 1897 году по проекту зодчего Николая Никонова в русском стиле XVII века. При советской власти ее закрыли, купола демонтировали. В здании располагалась багетная мастерская Худфонда.
Пользуясь помещениями храма 23 года, христиане-евангелисты проводили косметический ремонт. Практически сразу через отштукатуренные стены проступил лик Христа – баптисты посчитали это чудом и восстановили фреску, хотя в их традиции нет икон и росписей.
Иконостас для нижнего храма заказан в мастерских «Софрино», а в верхнем храме св. великомученика Вонифатия настоятель намерен воссоздать майоликовый иконостас.
В целом памятнику федерального значения предстоит долгое восстановление. Но «сначала душу надо реставрировать, а потом уже стены», – считает игумен Игнатий. По его мнению, главное – это молитвенная жизнь, поэтому богослужения в храме теперь будут совершаться регулярно.
Вторая Божественная литургия состоится 13 августа, в день памяти митрополита Вениамина Петроградского. Будущий новомученик духовно окормлял епархиальное братство Пресвятой Богородицы, трудами которого была возведена церковь на Боровой («Вода живая», 11.08. 2012)

Самое прямое отношение к установке Креста на озере имеет наш питерский священник, протоиерей Геннадий Беловолов, настоятель Леушинского подворья. Вот воспоминания участника событий, казанского священника о. Димитрия Пономарева. Он это говорил в 2009 году :
– Всечестные отцы, братья и сестры! Господь явил сегодня по молитвам преподобного Антония чудо. То, что вы видите здесь, –  это и есть жизнь Церкви. Не только в книжках мы читаем об истории Церкви, но и ныне стоящие здесь священники, монахи и мирские люди творят церковную историю. А десять лет тому назад на это святое место пришли всего пять человек! Эти люди молились преподобному Антонию и установили на сем святом месте, у камня, где преподобный молился и зимой и летом, стоя на коленях в воде, памятный крест. И кто мог подумать, что на следующий год на это святое место придёт уже восемь человек? А ещё через год – двадцать! А ещё через год – пятьдесят! И вот сейчас здесь столько людей, что мне даже не сосчитать: что-то около трехсот или четырехсот человек. Сегодня ко мне подошёл монах Тихвинского монастыря и сказал: «Какая радость, Боже! Ну и хор у нас сегодня пел! Кого только в этом хоре не было! Регент из Архангельска, регент из Казани, регент из Ростова. И служило у нас сегодня восемь священнослужителей». А тогда, десять лет назад, среди нас был всего лишь один священник.
И я вас уверяю, что вы, единожды приехав сюда, уже никогда 7 июля не будете находиться в иной точке земного шара. Потому что благодать Божия, которая даруется нам по молитвам преподобного Антония Дымского, велика есть. Сегодня в этом монастыре мы не можем поклониться мощам святого Антония, потому что он не может ныне покинуть Тихвинский Успенский монастырь. Потому что, совершая паломничество, он, по преданию, первым увидел Тихвинскую икону Божией Матери и приложился к ней – тогда она ещё находилась в Константинополе. Получается, он стал предтечею появления Тихвинской иконы Божией Матери в наших землях. Ныне почитание преподобного Антония Дымского становится всё больше. Это чудный святой! Практически все, кто десять лет тому назад нёс сюда памятный крест, стали либо священниками, либо монахами. Преподобный благословляет очень сильно. Пусть же по молитвам преподобного Антония Дымского, чудотворца, Господь наш Иисус Христос благословит вас обильно своей благодатью и человеколюбием!
…Пока паломники купались в освящённой воде, я попросила отца Димитрия подробнее рассказать о том, как устанавливали на озере поклонный крест.
– Я не знаю, есть ли еще в России такой необычный крест – на водах! – сказал батюшка. – Ну, это воля Божия, это Господь так на сердце положил – и всё. Когда мы 7 июля 1994 года сюда на грузовой машине приехали, выгрузили из нее крест – прогремел в первый раз гром. Отец Геннадий Беловолов, такой скептический человек, говорит: «Это самолёт, самолёт». Но никаких самолётов в небе не было – мы посмотрели. А когда понесли крест – громыхнуло второй раз!
Когда мы крест везли, по пути нашли металлическую воронку, в которую потом крест поставили. Взяли с собой мешок цемента, но нужен был какой-то тяжёлый груз, чтобы крест поставить. Смотрим: свалка старых вентиляционных вещей, и среди них – эта воронка. Потом разводили цемент, потом жгли костёр, чтобы цемент застыл. Погрузили всё это на водный велосипед – тут база отдыха была – и уже очень поздно, ровно в 23 часа 53 минуты, крест сам соскользнул в озеро. И тут в третий раз гром прогремел! И крест встал очень чётко, как и положено православному кресту. Если бы он встал неровно, его невозможно было бы поправить, потому что основание у него очень тяжёлое. Это действительно было чудо Божие.
А вообще почитание Антония Дымского в наше время началось с фильма «Созижди церковь», посвящённого монастырям России, Северной Фиваиды. В девяносто третьем году, в ноябре, мы с отцом Геннадием приехали сюда вместе со съёмочной группой. И когда мы оказались здесь – услышали колокольный звон. Спустились к озеру – никаких колоколов, никакого монастыря не было, ни одной церкви в округе.

Послесловие…

Как преподобный Антоний Дымский стрекозу спас

Уже с месяц, как я подвернула ногу. В судорожных струях стеной идущего дождя я, неловко пробалансировав на узеньком перешейке между двумя лужами, все-таки поскользнулась, изящный каблук вывернулся в сторону, и я рухнула не совсем в лужу, но рядом. Было больно до слез, мокро и неприятно. С тех пор нога очень болит.
Июль, жара. Очередное празднование возвращения Тихвинской  Иконы Божьей Матери. Тихвин изменился. Внешне жизнь в городе улучшилась. Отремонтированы дороги, фасады домов, реставрируются церкви. Появился высший смысл. Он стал даже как будто осязаем. В Богородичном Успенском монастыре всё сделано для людей, хотя, в первую очередь, во Славу Божию, но получается, для людей. Тенистая аллея, скамейки, прохлада и легкий ветерок, кажется, что существуют в эту раскаленную погоду только здесь. Монастырская трапезная с удивительным хлебом, свежими постными пирожками и вкусной едой. Это не главное, но усталому путнику легче. И он входит под прохладные своды монастыря…
В два часа дня – братский молебен. Каждый день. Матерь Божия всегда разная. Сегодня она серьезна, но не скорбна. Мне кажется, что уголки Её губ чуть улыбаются. Она нежно и крепко привлекает к Себе Богомладенца, Он очень сосредоточен, как бы вслушивается в моления окруживших Его людей. Она же, Заступница наша, взглядом и движением губ нас ободряет. По крайней мере, я так ощущаю. И вижу, как мне кажется.
Да, о потаенных улыбках… Я прочла одну интересную мысль у одного автора, художника, об улыбке Моны Лизы. Можно подумать, какая связь, Божья Матерь и Мона Лиза? Но вот улыбка… А что если догадка его, художника, верна и Леонардо написал в образе земной женщины Божью Матерь, ожидающую Ребенка? Тогда эта неразгаданная за века улыбка обращена внутрь Себя, к Младенцу, к Вечности. И разгадать ее невозможно. Оставьте. Просто любуйтесь.
После молебна братия служит панихиду по всем невинно убиенным на Украине. Становится чуточку легче, потому что сердце по Украине болит постоянно. Она как тот колокол, который звонит по тебе.
После молитвы идем назад, медленно, наслаждаясь красотой, тишиной и прохладой. Обязательно прикладываюсь к камню, который увековечил подвиг советских воинов, ценой своей жизни не давших фашистам          разрушить монастырь.
Немножко чаю – в трапезной. Если обедать в Тихвине, то в монастыре лучше всего. Матушки, несущие здесь свое послушание, ко всем приходящим относятся с любовью. Мы покупаем теплый душистый хлеб, ядреный квас и едем дальше. На Дымское озеро. К Преподобному.

Мы медленно идем к озеру по ухоженной дорожке в цветах и каштанах. Когда-нибудь каштаны вырастут, сомкнутся их кроны, и всем идущим будет свежо и прохладно на пути к камню Преподобного. Камень всё так же – под водой. Рядом возвышается крест. Паломники крестятся и с молитвой плывут вокруг него.
Озеро. Рабочий день, и народу не так много. Я с трудом ковыляю по камням к самой воде, сажусь и с грустью, почти как васнецовская Аленушка, смотрю в озерную воду. Коричневато-дымчатая вода прозрачна, и у берега видны все камушки. Озеро чуть выпукло, чешуйчато переливается на солнце. Окоем обрисован четкими графическими силуэтами елей. Дрожащее марево. Тишина и покой.
Я сняла свою повязку и опустила ноги в воду. Больную связку перестало дергать. Я расслабилась. В голове ни одной мысли, только зрительный ряд. И краем глаза я заметила громадную стрекозу на воде. Она лежала на спине, раскинув крылья. Голова напоминала шлем инопланетянина с огромными сферическими глазами, вращающимися на шарнирах. Сейчас они не вращались. Стрекоза безмолвствовала и не шевелилась. Я продолжала смотреть в озерную даль и вдруг периферическим зрением заметила движение на воде. Стрекоза делала попытки спастись. Но намокшие крылья не давали ей этой возможности. Как она попала в такую ситуацию, не знаю. Может быть, слишком низко пролетала над водой,  и чьи-то брызги намочили крылышки.
Я всё еще бездействовала. Сонно подумала, что будет кто-то проходить мимо, его и попрошу вытащить стрекозу. Опять тишина. Никакого движения. Я почти задремала на своем камне. И вдруг: «Мне голос был, он звал утешно…» Ну ладно, голоса как такового не было, но был толчок такой явственный, и в моей опустошенной голове появилась четкая мысль: «Сидишь тут, блаженствуешь, а живое существо погибает! Спасай!»
Я встрепенулась. Сонливость прошла. Стрекозу понесло течением под мостки. Еще немного, и я бы опоздала, там ее уже было бы не достать. А стрекоза громадная, страшные глаза и мощные челюсти. Просто самолет какой-то! Я схватила свою повязку и ею, потому как боялась взять за крыло, чтобы не оторвать, вынула стрекозу из воды и положила рядом на камень.
Опять мир и тишина. Спокойствие. Слюдяные крылья сверкают и подрагивают в капельках озерной воды. Стрекоза дышит и набирается сил. Минут через пять заворочались глаза-антенны, встрепенулись крылышки, поджались лапки, явственно заработал ее внутренний моторчик, и стрекоза, плавно перевернувшись, взлетела. Молниеносно она умчалась к часовне прп. Антония Дымского и растворилась в золотом мареве от ее креста.
На душе было радостно и спокойно. Мы уехали, навестив Преподобного и помолившись у его святых мощей. Преподобный на иконе улыбался.
А утром я встала и пошла. Нога больше не болела…