Писатели с острова.   Газета «Петербургский публицист» продолжает знакомить российских читателей с творчеством эстонского капитана и писателя Лембита Уустулнда. Мы продолжаем публиковать его повесть «И всё-таки он плывёт…» в переводе автора. Как и в прошлых выпусках, предваряем текст повести кратким рассказом о земляках Лембита Уустулнда, других талантливых литераторах с эстонского острова Сааремаа.

Энн Анупылд в 2001 году опубликовал в газете «Молодежь Эстонии» «Сааремааские зарисовки», и одна из этих зарисовок называлась «Море, можжевельник, судьбы». В публикации, в частности, говорилось о том, что на острове живут «писатели-островитяне – братья Юло и Юри Туулики. Родом они с А́брука. Имеют собственную ветряную мельницу. В середине августа ветряк, долго стоявший без дела, вновь ожил – завертел своими крыльями. Некогда на Абрука таких ветряков было четыре. Сохранился только один. Тууликовский. От полного разрушения его спасла новая крыша, крытая шведской жестью. Теперь у мельницы появились новые крылья и новая лестница. Ее ремонт обошелся более чем в десять тысяч крон. Спонсировали его туристы, приезжающие на остров. Около четверти ремонтной суммы обеспечили те, кто в абрукаском баре угощался сушеным лещом и копченым угрем, ел пирожки с сосисками, покупал на память о поездке сувенирные кружки с видами Абрука. Остальные расходы покрыли братья сами. Восстановленный ветряк они хотят превратить в музей острова» (http://www.moles.ee/01/Oct/24/8-1.php). Абрука – это остров в четырех километрах к югу от острова Сааремаа. На Абрука можно попасть почтовой лодкой, которая ходит между островом и Курессааре.Именно там и родились  в 1940 году известные в Эстонии писатели, братья-близнецы Юло Туулик и Юри Туулик.

В Википедии о первом из них, старшем, в частности, говорится: Туулик, Юло Каарелович (эст. Ülo Tuulik, род. 22 февраля 1940, Абрука, Сааремаа (волость) — эстонский советский писатель. Вырос в многодетной (6 человек) семье. Его мать Кадри и отец были учителями. Между 1944 и 1945 годами вместе с семьёй родителей был в принудительной эвакуации в Германии. Вернувшись на родной остров, учился в начальной школе Абруки. Окончил Тартуский государственный университет в 1963 году по специальности «Эстонская филология». По его словам, стать писателем не стремился. Несколько лет плавал на рыболовном судне.

В 1962—1964 гг. работал в редакции газеты «Рахва Хяль», в 1964—1971 гг. — в журнале «Ноорус», а в 1974—1976 гг. — в газетах «Сирп я Васар». В 1980-х годах был редактором отдела критики журнала Looming. В 1986—1992 годах — секретарь правления Союза писателей Эстонии в области международных отношений. Был членом Центрального комитета ЛКСМ Эстонии в 1963—1968 годах. Юло Туулик дважды является лауреатом Литературной премии Эстонской ССР имени Юхана Смуула (1975, 1985). В 1986 году ему было присвоено звание Заслуженного писателя Эстонской ССР. Вместе с братом — один из символов родного острова. Библиография: «Можжевельник выстоит и в сушь» (1974) — о трагической судьбе эстонцев, угнанных в 1944 в Германию; сборник эссе «Письма с Атлантики» (1979); сборник публицистики «Как слушать бурю» (1981); «Высокое небо» (1985); «Два лица в одном зеркале» (1991).

Юло Туулик  постоянно публикуется в журнале «Вышгород», входит в редакционный совет этого издания, соавтор нескольких журнальных проектов. А журнал этот, между прочим, можно назвать уникальным! Очень подробно о нем рассказал доктор филологических наук Д. Б. Пэн (см.: «Вышгород» — русский журнал Эстонии. Литературно-художественное обозрение / Relga. 2020. № 08. URL: http://www.relga.ru/Environ/WebObjects/tgu-www.woa/wa/Main?textid=4553&level1=main&level2=articles). Например, я с огромным интересом прочитал очерк  Юло Туулика «Один и тот же паровоз» (Вышгород. 2011. № 6. URL: https://libking.ru/books/nonf-/nonf-publicism/380780-yulo-tuulik-odin-i-tot-zhe-parovoz.html) —  в переводе Т. Никитиной, о которой в журнале сообщается: «Татьяна Никитина — филолог, журналист, переводчица (МГУ). Сотрудник журнала Linguistika Uralica. Для нас переводила с эстонского статьи Яана Кросса. Владеет венгерским. Публикуемое эссе Юло Туулика «Valguse kaes» — U. Tuulik, Eri Klasiga Kielis ja muud jarelejaanud paberid (Tallinn, Fantum, 2006)».

В 1978 году в Таллине была издана книга «Эстонская молодая проза». В этом сборнике были опубликованы также произведения Юло и Юри  Тууликов. Вот как высказался о ней один из читателей, скрывшийся под ником, но явно разбирающийся в литературе: «В своё время этот сборник меня удивил тем, что так можно думать и писать, быть настолько свободным. На русском языке ничего подобного в те годы (в СССР) не было. Благодаря этой книге открыл имена Арво Валтона, Теэта Калласа, Мати Унта, Мари Саат и Тоомаса Винта. Старался, по возможности, находить и читать их произведения. Если существуют какие-то книги, которые повлияли и „перепахали“, то меня „перепахала“ эта неожиданная книга» (URL: https://www.livelib.ru/author/565399/reviews-yulo-tuulik).

О писателе Юри Туулике, младшем брате, в той же Википедии, в частности,  сообщается:  Юри Каарелович Туулик (эст. Jüri Tuulik, 22 февраля 1940, А́брука, Сааремаа (волость) — 3 июля 2014, Курессааре) — эстонский советский писатель. Младший брат-близнец писателя Юло Туулика.  Вырос в многодетной (6 человек) семье. Его мать Кадри и отец были учителями. Между 1944 и 1945 годами вместе с семьёй родителей был в принудительной эвакуации в Германии. Вернувшись на родной остров, учился в начальной школе Абруки в 1947—1952 годах, в средней школе Кингисепа в 1952—1958 годах и на историко-филологическом факультете Тартуского университета в 1958—1963 годах, получив диплом филолога, специализировался по эстонскому языку. Дебютировал с рассказом в газете «Сааремаа» в 1956 году, в начале 1960-х годов опубликовал несколько рассказов и публицистику, его первая книга была опубликована в 1966 году.

В 1962—1964 годах работал журналистом в редакции газеты «Эдаси», а в 1966—1968 годах — в газете «Noorte Hääl». С 1969 года был профессиональным писателем, член Союза писателей с 1972 года.

Юри Туулик дважды является лауреатом Литературной премии Эстонской ССР имени Юхана Смуула (1979, 1981). В 1986 году ему было присвоено звание Заслуженного писателя Эстонской ССР. Вместе с братом — один из символов родного острова. Библиография: сборник рассказов «Старый замок. Абрукаские истории» (1972); «Заморское дело» (1976); «Сельский трагик» (1980); «Мужчины и собаки» (1985); сборник пьес «Комната оленьего рога» (1983); «Два лица в одном зеркале» (1991).

 Вот каких талантливых литераторов рождает сааремааская земля. Но вернемся к творчеству Лембита Уустулнда. Кстати сказать, есть повод поздравить его – известного эстонского писателя: им только что завершен последний том грандиозной трилогии. Это роман о море и о драматической истории любви. Очень надеюсь, что это произведение мы сможем когда-нибудь прочитать на русском языке.

Борис Мисонжников.

*  *   *

Лембит Уустулнд. И всё-таки он плывёт… (Продолжение)

У отца Калле был учительский взгляд на то, что телевизор следует смотреть сидя строго с прямой спиной, а не валяясь на полу или лёжа в койке.

          – Ну что, мальчики, познакомились с капитанским бытом? – спросил дед, который закончил свой английский разговор.

         – Отсюда, с высоты десятого этажа, роскошный вид на нос судна! – одобряюще сказал Матс и поднял большой палец.

         Тынн нашёл на подоконнике бинокль и стал изучать яхты и катера, которые скользили по реке Даугава.

         – Ну, моряки!  Запомните раз и навсегда! Я ведь вам уже объяснял, – хмыкнул дед. – На судне нет переднего и заднего конца, нет и комнат. На судне это называется – корма, бак и каюты. А также у нас нет этажей! На судне есть палубы. А ну-ка, теперь повторите, как ваше предложение будет звучать на правильном морском языке.

         Матс сморщил лоб и, заикаясь, попытался сказать:

         – А… а… отсюда, с десятой палубы, роскошный вид на бак.

         – Вот это другое дело! – одобряюще отметил дед и взлохматил белокурую шевелюру Матса.

         – И корму  с капитанской каюты вообще не видно! – гордо добавил Тынн, изучая через бинокль графический лист над койкой капитана.

         – Совершенно верно!» – одобрительно кивнул дедушка, взял телефон и набрал номер.

         – Пурсер, это капитан говорит, будьте так любезны, загляните в мою каюту.

         Ребята обменялись взглядами. 

         – А кто это? – спросил Тынн озадаченно.

         – Сейчас увидите, – сказал дед.

         Через несколько минут послышался стук в дверь, и в каюту  вошла красивая женщина с серебряными лычками на рукавах. Заметив мальчиков, она приятно улыбнулась.

         – Господин капитан, как я понимаю, это и есть два наших пассажира, которых надо проводить до их кают.

         Она подошла поближе, протянула руку и сказала:

         – Меня зовут Кайя. А вы, наверно, Матс  и Тынн. О вас я слышала.

         Такие церемонии Тынн не любил. Он держался за спиной старшего брата и делал вид, что смотрит в бинокль. Зато Матс чувствовал себя как рыба в воде. Уже с ранних лет он общался со взрослыми намного свободней, чем с другими детьми – как сказала бабушка, которую называют Эмси, Матс это – малый  взрослый человек. Последнее сказанное было правдой, потому что с малых лет Матс признавал одни «взрослые» игрушки – машинки. Отец Калле считал, что у Матса не хватало способности к воображению, но бабушка Эмси возражала: когда он занимается техникой,  у него воображение ого-го.

        Тётя Кайя Матсу с первого взгляда понравилась. Как галантный джентльмен, он сделал шаг навстречу даме, протянул руку, вежливо кивнул и поднял резко голову – как лошадь откидывает гриву. Просто он хотел  представиться как взрослый человек:  

         – Очень приятно познакомиться! Меня зовут Матс Виик, а тот, который с биноклем, – Тынн Виик.

         Улыбка появилась на лице у тёти Кайи.

         – Вот и  прекрасно, – обратилась она к капитану. – Вы позволите, я провожу Матса и Тынна до каюты?

         Дед кивнул и хотел что-то сказать, но опять зазвонил телефон на столе и ребята, уже в коридоре, услышали знакомый голос:

        – Силья Фестиваль. Мастер.

         Дойдя до лифта, ожидая открытия двери, Тынн исподлобья посмотрел на тётю Кайи и спросил:

         – Почему они тебя ворчуньей зовут?

         Матс толкнул младшего брата локтем: отец Калле учил, что к старшим надо обращаться на «Вы», тем паче если они совершенно чужие. Лифт пришёл, двери открылись, и они вошли. Тётя Кайя спросила:

         – Так что ты там говорил?

         Смотря в зеркало, Тынн пожал плечами и объяснил:

         – Ну, там, в каюте, дед, когда звонил, назвал вас Порисея.

         Напомню, что Тынн и Матс были родом из Эстонии, а слово порисея  переводится с эстонского как «ворчун», и поэтому Тынн тёте Кайи и задал соответствующий вопрос.

         – Почему ворчунья? Ты же вообще не ворчишь? – продолжил он.

         Тётя Кайя мило засмеялась. Лифт остановился на пятой палубе, двери открылись.  Тётя Кайя и мальчики направились в сторону каюты.

         – Капитан вызывал «пурсера», а не «порисея», – объяснила тётя Кайя. – В английском языке «пурсер» – это кассир, а на пассажирских судах – это руководитель службы обслуживания пассажиров. В мои обязанности входит всё, что касается пассажиров: каюты, билеты, кормление и все остальные условия быта. Кроме того, я отвечаю за то,  чтобы пассажиры вовремя зашли на борт и вовремя покинули судно.

         – Получается, что вы как директрисса плавучей гостиницы! – уточнил Матс.

         Тётя Кайя улыбнулась и остановилась у одной из дверей.

         – Так точно, молодой господин Виик, – шутя сказала она и карточкой гордо открыла дверь.

         – Ух ты! – закричал Тынн.

         Каюта была просторная, на широкой кровате было красочное покрывало, на полу – ковёр с красивым орнаментом, в углах стояли удобные кресла, и с обеих сторон кровати были тумбочки. На углу длинного стола царил мощный, широкоэкранный телевизор. На одной из тумбочек находился телефон. Посреди стола стояла большая корзинка с фруктами, и были там киви, мандарины, яблоки, груши, апельсины, бананы, виноград, ломтики арбуза и дыни, и на середине этой красоты воцарился спелый ананас.

         Тётю Кайю позабавил восторг ребят, и она сказала:

         – Ключи от двери на столе, если куда-то уходите, берите всегда собой и не потеряйте. С вашего телефона можно позвонить капитану или мне, если понадобится. Номера телефонов найдёте на столе. Приятного пребывания на Силья Фестивале! Дружески кивнув ребятам, тётя Кайя вышла из каюты и пошла по своим пассажирским делам.

Дракон

         Виноград был сладкий, и киви – спелые и вкусные. Тынн успел познакомиться с телевизором, и оказалось, что мультики идут по трём каналам. Он не знал, какой из них выбрать.

         Дзынь, дзынь… На тумбочке вдруг зазвонил телефон. Ребята испуганно обменялись взглядами. Матс потянулся за трубкой.

          – Ну что, устроились? – спросил бодрый голос деда, чему Матс очень обрадовался.

         – Да, полный ажур, и фрукты – класс! – заявил он.

         – Это хорошо. Тётю Кайю увидите, скажите ей спасибо. Теперь о другом. Я обещал ознакомить вас с судном, но, к сожалению, не смогу. У меня вот-вот начинается совещание с регистром.

         На миг дед замолчал, и было слышно, как он с кем-то совещается по-английски. Потом опять из трубки послышался его голос:

         – Матс, ты меня слышишь? Вместо меня будет Дракон, который покажет всё обещанное. Ясно?

         – Да… да… Ясно! – с удивлением, заикаясь, сказал Матс. Ничего больше он спросить не успел, так как дед положил трубку. Матс осторожно тоже положил трубку и почему-то шёпотом сказал:

         – Это был дед…

         – Ну и что? – хмыкнул Тынн, уставясь в телевизор. Шли мультики о  «звёздных войнах»,  и для Тынна больше ничего не существовало в мире.

          – Дед не сможет нас познакомить с судном, – Матс очень аккуратно выбирал слова. – Нас знакомить будет дракон…

         – Что за чушь? – сказал Тынн и с подозрением посмотрел на старшего брата.

         – Дед сказал, что это будет дракон, повторил Матс, и с лёгкой опаской посмотрел на дверь. 

         – Что за ерунда?  – высокомерно произнес младший брат и опять уставился в экран.

         Вдруг в дверь громко постучали. Мальчики вздрогнули, обменялись взглядами, и стало ясно, что Тынн не был так безразличен, как он прикидывался. Ёщё раз постучали, и на этот раз уже требовательнее. Матс медленно подошёл к двери и осторожно приоткрыл её. В коридоре стоял тот же мужчина в комбинезоне, который раньше мыл автопалубу. Он подкрутил тюленьи усы и спросил басом:

         – Тут живут кандидаты в юнги братья Виик?

         Матс осторожно кивнул и пошире приоткрыл дверь.

         – Я – боцман Райво, и по команде капитана должен вас познакомить с судном. Вы готовы? Пошли.

         Тынн выключил телевизор и, бормоча что-то под нос, выглянул в коридор:  Дракон должен был прийти…

         Боцман громко засмеялся и сказал:

         – Ну, пошли же!

         Тынн ещё раз осторожно выглянул  в коридор, пожал плечами и добавил:

         – Я тут никого не вижу…

         Дядя Райво ещё раз погладил усы, перестал смеяться, сделал шутливый поклон и заявил:

         – Я и есть Дракон.

         – Что, так прямо и зовут – Райво-Дракон? – удивился Матс, и у братьев опять была причина обменяться взглядами.

         Боцман Райво объяснил:

         – В старые времена боцманов называли драконами. Это считалось титулом и восходит к временам парусных судов.

         Увидев удивлённые взгляды братьев, боцман Райво продолжал:

          –  У боцмана должен быть глаз намётан, и он знает толк в любой работе на судне. Образно выражаясь, он должен иметь глаза впереди и сзади, должен видеть и знать всё! У матросов ни на миг не должно появляться сомнения, что какую-то работу они могут делать спустя рукава или где-то за углом сачковать. У боцмана должен быть орлиный взгляд, стальные мышцы и когти, чтоб всё схватывать и всё держать под контролем. Иногда говорят даже, что боцману требуются крылья, чтоб успеть в разные места одновременно, чтоб извергать страшный огонь и дёготь! Ну, теперь, мужики, объясните – разве это не Змей-Горыныч или Дракон?!

         Дядя Райво вопросительно посмотрел на ребят и добавил:

         – Теперь вы поняли кто такой боцман?

          Мальчики опять были вынуждены обменяться взглядами и пожать плечами. Вспоминая, как дядя Райво из шланга до этого окатывал автопалубу, Тынн  промямлил:

          – Я так полагаю, что боцман – это как дворник.

          –  Сам ты дворник!  –  буркнул дракон и обиженноуставился в потолок, а усы его грозно зашевелились как камыш на ветру. Боцман –  это настоящий хозяин корабля, который держит судно в порядке, командует матросами и следит, чтоб всё сверкало… Ну, братцы, куда двинемся дальше?

           – Пошли в переднюю часть… Я имею ввиду – на бак, – быстро поправил себя Матс.

         – Да, да, – согласился Тынн.

         – На бак – так на бак! – кивнул боцман и скомандовал: – Следуйте за мной!

         Держась за отливающие золотом перила, они стали спускаться по трапу, который был застелен синим ковролином. Вокруг было много стекла и зеркал. На площадке между пятой и четвертой палубами они увидели красивые  цветы и пальмы. Потом шли по длинному коридору, который был также застелен мягким ковром и по обеим сторонам находились двери в каюты, и некоторые из них были распахнуты. Где-то за углом загудел пылесос, и в конце коридора показались никелированные контейнера с постельным бельём.

         – Уборка на ходу, – буркнул боцман низким голосом. – Делаем ноги отсюда, чтоб не мешать стюардессам. Если у них «горячая» пора, они очень нервные. Как на заказ, из каюты вылетела симпатичная женщина. Она хотела что-то сказать боцману, но, заметив ребят, улыбнулась хитро, махнула рукой и исчезла опять в каюте.

         – Работа кипит вовсю, – пробормотал дядя Райво и прибавил шагу.

         У Матса было такое  чувство, что дракон не особенно-то и хотел что-то обсуждать со стюардессами. В конце коридора боцман нашёл дверцу, которую открыл своим ключом. Теперь они находились на баке, как объяснил дядя Райво.

         – Ой, как тут много верёвок, –  удивился Тынн, оглядываясь. – И часть из них на роликах

         – Посмотри, какая большая и толстая якорная цепь, – добавил Матс.          

         Боцман ухмыльнулся.

         – Слушайте, братцы, сперва, если хотите стать юнгой, – надо говорить на морском языке.

         Он подкрутил ус и продолжил:

         – Запомните раз и навсегда – на судне нет шнурков и верёвок, есть концы. Те концы, которыми ты, Тынн, только что восхищался, называются швартовыми концами. Это потому, что с помощью этих концов судно швартуется к причалу, то есть крепится к причалу. Как вы сами понимаете, эти концы должны быть такие крепкие, чтоб удержать судно у причала при сильном ветре. Каждый швартовый конец имеет своё специальное название, но этим я ваши мозги пудрить не буду.

         В это время ребята подошли к толстому капроновому концу и попробовали его поднять. Не тут-то было! Сдвинуть его было невозможно.

         – Ну что, нелёгкая доля? – спросил дядя Райво и сдвинул фуражку на макушку. – Идите сюда! – махнул он рукой, приглашая ребят к борту. – Посмотрите, такое большое судно как Силья, должно быть закреплено пятью толстыми концами к пушке как с бака, так и с кормы.

         – Где? Где тут пушка? – азартно спросил Тынн, высовываясь за борт и оглядываясь по сторонам. – Кто из неё стреляет?

        Дядя Райво неодобрительно покачал головой и рукой постучал по двухголовым  чёрным металлическим тумбам, которых на палубе было четыре  пары.

         – Посмотри сюда, юнга Тынн, и забудь про свои береговые понятия! На море пушками называются те чугунные или стальные толстые тумбы, на которые крепятся швартовые концы.

         – Десять концов толщиной с боцманскую руку, – кивал одобрительно Матс.

         Тынн оценил высоту борта, большое расстояние до причала и спросил, сомневаясь:

         – Концы такие тяжёлые! Кто их до берега тащит?

         – Совершенно правильно заметили, юнга Тынн, – одобрил боцман и снял с гака длинную бухту верёвки на конце которой висел груз размером с теннисный мячик.

         – Вы знаете, что это такое? – спросил он, улыбаясь.

         Ребята обменялись взглядами и пожали плечами.

         – Ну, я полагаю, какая-то верёвка… Извините, какой-то конец, – неуверенно сказал Тынн, взвешивая  «теннисный» мяч на руке. – А это что за граната? Да какая тяжёлая… Попробуй, Матс.

         Старший брат тоже взвесил на руке «теннисный» мяч. Он действительно оказался тяжёлым.

         – То, что вы сейчас в руке держали и гранатой обзывали, называется – обезьяний кулак, или груша. Внутри  груши  находится мешочек, заполненный песком, и всё это вместе называется бросательным концом, – объяснил боцман.

         – Подождите, подождите, – догадался Матс и поторопился поделиться своим открытием. – Когда судно подойдёт к причалу, матрос бросает бросательный конец вместе с «обезьяньим кулаком» на берег и… и…

         – А береговые мужики ловят его, – в разговор вклинился  уже Тынн. –Матросы засовывают бросательный конец через эту дырку на правой стороне, – он торопился рукой показать место. – И тогда… тогда матросы привязывают бросательный к швартовому концу, и береговые мужики  тащат конец на причал, – с гордым видом ребята посмотрели на боцмана.

(Продолжение следует).

Перевод автора.