Игорь Федорович Кефели – доктор философских наук, профессор, заслуженный работник высшей школы Российской Федерации, директор Центра геополитической экспертизы Северо-Западного института управления РАНХиГС при Президенте Российской Федерации, эксперт Российской академии наук, приглашенный профессор факультета глобальных процессов МГУ имени М. В. Ломоносова, профессор кафедры социальной безопасности факультета безопасности жизнедеятельности Российского государственного педагогического университета имени А. И. Герцена, профессор Высшей школы международных отношений Санкт-Петербургского политехнического университета Петра Великого, первый вице-президент Академии геополитических проблем.

– Игорь Федорович, в своих работах вы активно продвигаете новое направление в глобалистике как междисциплинарной форме знания – асфатронику. Её вы рассматриваете как комплексное научное направление  развития критических технологий обеспечения глобальной безопасности в эпоху антропоцена. На ваш взгляд, какие существуют в глобальном мире риски, угрожающие глобальной безопасности и возможно ли ими управлять? Если да, то кто является субъектами управления?

– В своих работах я опирался, главным образом, на исследования Давосского клуба, на основе которых начиная с 2006 года публикуются ежегодные доклады о пяти группах глобальных рисков – экономических, экологических, геополитических, социальных и технологических. Причем под глобальными рисками понимаются те масштабные события в соответствующих областях человеческой деятельности, которые в случае их реализации оказывают негативное влияние на многие страны и регионы в течение ближайшего десятилетия. К примеру, в докладе «The Global Risks. Report 2020» в Топ-5 глобальных рисков с учетом вероятности их негативного влияния в ближайшее десятилетие вошли исключительно экологические риски (экстремальные погодные условия, климатические воздействия, стихийные бедствия, утрата биоразнообразия, антропогенные экологические катастрофы), а с позиции их воздействия на нас глобальные риски в те же сроки прогнозируются в такой очередности: недостаток мер по борьбе с изменением климата, оружие массового поражения (геополитические), утрата биоразнообразия, экстремальные погодные условия, водный кризис (социальные). Для наглядности приведу только лишь один рисунок, на котором представлены все указанные выше группы глобальных рисков в их взаимодействии. В этой связи асфатроника может быть рассмотрена как научное направление, в котором вырабатываются глобальное (если позволительно так сказать) мировоззрение и методология управления глобальными рисками.

Если внимательно рассмотреть этот рисунок, то можно сделать соответствующие выводы относительно выработки механизмов, средств и условий управления рисками не каждым по отдельности, а в их взаимосвязи, совместно. Технологии искусственного интеллекта и больших данных позволяют эту задачу решать. Субъектом управления остается всё-таки человек, принимающий решения.

– Каков баланс сил сегодня на геополитическом поле? К чему тяготеет современный мир – к однополярности, двухполярности, многополярности? При какой системе мир может чувствовать себя более устойчивым и уверенным в будущем? Действительно ли хаос управляет миром? Возникает ли в связи с этим всеобщая угроза исчезновения человечества?

– Современный мир, если рассматривать вопрос определения характера его полярности, находится в состоянии транзита. Многополярным он был на протяжении XIX века (Венская геополитическая эпоха). На протяжении XX века характер полярности менялся, что было связано и с появлением на политической карте мира Советского Союза, и с двумя мировыми войнами. После окончания Второй мировой войны мир был биполярным. После развала Советского Союза мир «накренился» в сторону однополярного устройства, а на протяжении последних двух десятилетий все более четко начинает прослеживаться тенденция установления многополярного (полицентричного) мира, акторами которого выступают не только мировые державы, но и союзы государств (Европейский Союз, Евразийский экономический союз и др.), транснациональные корпорации, мировые цивилизации (определенный интерес вызывает то, как будет развиваться и укрепляться Тюркский Союз, в ноябре этого года переименованный в Организацию тюркских государств).

– Читатели «Петербургского публициста» – в основном работники информационной сферы, понимающие значимость информации в воздействии на общество. Конечно, читателям интересен взгляд ученого-философа, который предлагает свои подходы к противодействию информационным атакам на наше российское государство. В ряде работ вы вводите понятие «информационный потенциал государства». Каковы его составляющие и как использовать этот потенциал в вопросах государственной политики, чтобы в информационном противостоянии Российское государство стало успешнее? И от каких факторов зависит эффективность информационной безопасности, ее качество и уровень? Существуют ли в России «войска» информационной безопасности?

– Вопрос достаточно многоплановый. Информационный потенциал государства – это возможность удовлетворять государственные информационные потребности с помощью отечественных технических систем и средств, осуществлять сбор, анализ и систематизацию необходимой информации, организовывать научную и производственную работу в части информатизации общества и обеспечения информационной безопасности, проводить независимую информационную политику, влияя на внутреннее и внешнее информационное поле, отражать и предупреждать злонамеренные компьютерные воздействия на государственные, инфраструктурные и военные объекты. Эффективность информационной безопасности, ее качество и уровень зависят, понятное дело, от множества факторов, в частности, от состояния и уровня развития самой информатики в стране, от подготовки кадров и, что не менее важно, их целевого трудоустройства, от социального запроса на информационные услуги, которые денно и нощно рекламируются во всех СМИ. Кстати сказать, в перечень научных специальностей включена новая группа наук – когнитивных, защита диссертационных работ (в разделе «когнитивная безопасность») осуществляется по философским, психологическим и техническим наукам. Ученые этих направлений, объединяйтесь… Относительно «войск» информационной безопасности косвенно можно судить по последним публикациям советника министра обороны России Андрея Михайловича Ильницкого, в которых автор говорит о ментальной войне, которая ведется против нашей страны, и о необходимости расширения сферы ответных мер.

– Еще одна проблема, которая, как я поняла, стала предметом вашего глубоко осмысления как философа. Это разрушающее воздействие трансгуманизма, порождающего ценностные и медийные деструкции. Вы рассматриваете эту проблему в контексте информационной безопасности. Нам интересно также понять, действительно ли это идеология построения будущего мироустройства, о котором так громко заявили создатели Манифеста стратегического движения «Россия 2045». Россия, в соответствии с представлениями авторов Манифеста, станет первой передовой в технологическом плане страной, которая создает кибернетический организм, цифровой разум, «способный дистанционно управлять телами различных форм и размеров». Чем грозит нам цифровая диктатура? Можно ли серьезно относиться к таким футурологическим прогнозам? И если эти прогнозы начнут сбываться, то чем это грозит человечеству?

– Относиться к подобного рода футурологическим прогнозам, разумеется, надо так же серьезно, как к любым другим прогнозам, даже к метеорологическим. По этому поводу вспоминается написанная сто лет тому назад Карелом Чапеком пьеса «РУР» (Россумские универсальные роботы), в которой по ходу диалога роботов с последним человеком на Земле один из роботов заявил, что мы были машинами, но от ужасов и страданий мы обрели душу. Теперь роботов хоть пруд пруди, но душа все-таки не «думает» в них поселяться. А если серьезно, то «темные стороны» искусственного интеллекта и больших данных только начинают раскрываться в виде ментальных войн, кибертерроризма, цифровой диктатуры и т. д. На каждое проявление этих темных сторон приходится разрабатывать ответные меры и соответствующие средства пока по отдельности. Асфатроника, которую надо развивать и дальше, нацелена на комплексное решение проблемы информационно-психологической и когнитивной безопасности. Что же касается трансгуманизма, то это тема отдельного разговора, поскольку она охватывает не только сугубо гуманитарную сферу, но экономическую и социально-политическую.

– Ученые, представители обществоведческих и гуманитарных наук все больше в научном дискурсе выражают обеспокоенность тем, что современный человек теряет свою идентичность – семейную, территориальную, гендерную. Как вы считаете, в чем причина? На ваш взгляд, усиливают ли медиа эту проблему?

– На мой взгляд, медиа не усиливает проблему идентификации человека, а вносят сумятицу в умы людей любого возраста поспешностью публикации зачастую непроверенной информации, постправдой и псевдоправдой.

– Основным вектором ваших исследований является обращение к ценностному миру человека. Действительно ли мы вступаем в новую эру неорганической жизни, сформированной не-Божьим замыслом, где утрачиваются традиционные ценности? Как вы думаете, должно ли государство и общество предпринимать какие-то шаги для сохранения традиционных ценностей?

– Мы вступаем в новую геологическую эпох – антропоцен. Об этом уже имеется великое множество публикаций. Что же касается сохранения традиционных ценностей, то, разумеется, это задача и общества, и государства. У нас выходит достаточно много официальных документов, в частности, принятые в этом году «Основы государственной политики в сфере стратегического планирования в Российской Федерации» и «О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации», в которых имеется целый раздел «Защита традиционных Российских духовно-нравственных ценностей, культуры и исторической памяти». Дело за малым – специалисты и желание.

– Остается ли семья ячейкой современного общества? Является ли она ценностью для современного человека? Что лично для вас означают семейные ценности?

– Для меня семейные ценности означают самое простое – любовь, взаимопонимание, забота о младших и старших, сохранение семейного очага, согревающего душу.

Беседу вела Галина Мельник