Вячеслав Михайлович Недошивин – автор опубликованного в нашем электронном издании очерка «„Синие чулки“ Серебряного века». На мой взгляд, блестящего очерка, который ты, дорогой читатель, надеюсь, прочитал не отрываясь, так сказать, на одном дыхании.  Это замечательная проза, в которой «краеведение» – только повод для обращения к глубинным вопросам бытия, человечности, нравственности. Думаю, это повествование не столько о пороках людских, сколько о некоторых сторонах сути человека, его неизбывной тяги к запредельному и его мистической онтологии, обретающей подчас странные формы. А судить о них, тем более осуждать, – дело, конечно, не наше…

Вячеслав Михайлович рассказывает о людях по-философски мудро – да он и есть философ – кандидат философских наук, – сочувственно, участливо, а порой и снисходительно в самом хорошем значении этого слова – прощает людям слабости, а то и лукавство, даже грешки и жульничество. Порой увидит в простом и общеизвестном – совершенно невероятное. Скажет о великом и хрестоматийном безыскусно и по-доброму. Например, о Велимире Хлебникове: «Вот – если кому интересно – мой очерк о нем. Писал, помню, и сердце сжималось. От жалости, от участи всех великих… „Гений, гений!“ – кричали ему в лицо. Если, конечно, не обзывали „идиотом“. А он был – кукушонком. Но никто этого не знал». Или очерк Недошивина о поэте Павле Васильеве, который был опубликован 23 декабря 2023 года в «Петербургском публицисте»! Казалось бы, уже многое известно об этом человеке и литераторе, о его яркой и трагической судьбе. Но я прочитал очерк Недошивина и ахнул: так о любимом мной поэте никто никогда не писал! Никогда! И слава Богу, что сегодня появляются такие произведения – проникновенные, трагические и жизнеутверждающие!

В свое время – почти полвека, однако, уже тому назад –  мне довелось работать вместе с Недошивиным в редакции газеты «Смена». Это была не только газета, но и своеобразная «кузница журналистских кадров» – собрание молодых, задорных и зачастую задиристых, амбициозных «золотых перьев». По-своему уникальный «факультет повышения квалификации». До этого, когда я еще был студентом, мне довелось поработать – даже временно в штате – репортером «Вечернего Ленинграда». Там было, конечно, намного спокойней. Но временная репортерская  работа закончилась, и главный редактор «Смены» Геннадий Селезнев взял меня в редакцию этой комсомольской газеты сразу на ставку. Недошивин был первым заместителем главного редактора –  моим начальником.

И как складывались у меня с ним отношения? Честно? Да никак. В силу своего характера я начальников… ну нельзя сказать, что совсем уж не любил  –  между прочим, многие из них оказывались достойными людьми,  –  но всегда старался держаться от начальников подальше. В «Смене» я предпочитал уезжать в дальние командировки – благо область у нас большая, и неделю можно собирать материал, путешествия по городам и весям. Недошивин казался мне удачливым и перспективным аппаратным работником, и одна из последних моих встреч с ним была прямо-таки символической – у входа в Смольный:  первый заместитель главного редактора, на минуту замедлив шаг, спросил: «Ну что с тобой делать?» – «А что хочешь, то и делай!» – не без раздражения ответил я. Дело в том, что во время ночного дежурства я проворонил жуткую опечатку, хотя газетные  полосы и старался вычитывать добросовестно. В первополосном материале, посвященном Великому Октябрю, при переносе слова «отметили» выпал слог «ти», и получилось, что в юбилейном 1937-м году трудящиеся вовсе и не отметили, а «торжественно отмели» Великий Октябрь. Как известно, что написано пером, не вырубишь топором. А здесь газета с многотысячным тиражом с большим форматом – А2! Один коллега, помню, сочувственно и с наигранным удивлением  меня спрашивал: «Тебя еще не расстреляли?» И добавлял: «Ветераны партии шлют первому секретарю обкома Романову письма, полные праведного гнева, и требуют суровой расправы!» Вот в такой момент я и попал на глаза первому заместителю главного редактора Недошивину, который, как я теперь понимаю, как раз и выходил из обкома, получив от идеологических кураторов нахлобучку по полной программе! Сам главный редактор Геннадий Селезнев (да, тот самый, который потом стал председателем Государственной думы), кстати сказать, молчал и даже выговора мне не объявил, только мрачен и задумчив был необыкновенно. Это сейчас весело вспоминать тот момент, а тогда, конечно, было совсем не до смеха.

Вскоре Недошивин пошел на повышение – в аппарат редакции газеты «Комсомольская правда». С тех пор я его никогда не встречал и не без удивления услышал спустя многие годы от Олега Петриченко, с которым всегда поддерживал дружеские отношения и который в ту давнюю пору с нами работал в «Смене»: «Слава Недошивин стал прекрасным литератором! Читал?» Прочитал я только спустя годы. А теперь вот и публикую его действительно прекрасные материалы!

Конечно, с расстояния прожитых лет многое видится по-другому. Вот прочитал я интервью с Вячеславом Недошивиным, которое подготовила журналист Надежда Ажгихина. А там – фактически опровержение ее мнения, да и моего тоже, о карьере Недошивина. Ажгихина  беседу начала с утверждения: «Твоя журналистская карьера складывалась блестяще». На что Недошивин – а такого его признания я, признаться, совсем не ожидал – ответил: «Карьера, говоришь? Блестящая? Ну-ну… По мне – так цепь неудач.

Хотел быть военным – выгнали из Суворовского за поведение – призывал якобы к бунту. Сорванные „перед строем“ погоны, вырванные „с мясом“ лампасы. В шестнадцать – это трагедия! Пошел в Ленинграде учеником печатника – родители пенсионеры, две младшие сестры. Поступал на театроведа – провалил коллоквиум, не все ленинские статьи о Толстом вспомнил. В итоге – три года армии: новый крах…

Из „Смены“ после заводской многотиражки тоже едва не вышибли, пока не нашел „свою“ тему о подростках. Образование – заочная журналистика, то есть, считай, никакое. В 18 лет на шее ребенок, затянувшийся „школьный роман“ (недавно с женой отметили 55 лет совместной жизни!) и… ноль перспектив. Такая вот „карьера“!

Одному парню из обкома комсомола нравились мои материалы о „трудновоспитуемых“, я даже как-то отклик его напечатал в ряду других: „Г. Селезнев, зам. зав. отделом ОК ВЛКСМ“. А потом он „спланировал“ к нам главным редактором. Странно, но взял меня своим замом (по секрету скажу: приносил втихаря свои первые заметки: поправь, дескать, перед тем, как сдать в машбюро). Полтора года я „вел номера“ родной газеты, но все же с главным мы оказались ну очень разными. Я уже прочел полуслепой экземпляр романа Оруэлла и кучу всего такого (у нас был свой круг в газете и свои взгляды), а он – обкомовец, что тут скажешь… Помню, повздорили из-за академика Лихачева, его тогда „неизвестные“ избили в подъезде. Я считал, что это не случайно, а он отрицал это: любого-де хулиганы могут избить. Словом, противоречия накапливались, и тут, представь, открывается место собкора „Комсомолки“ в городе. „Гена, я пойду? “ – „Иди!“ – думаю, с облегчением сказал он.

1977-й, свет в окошке! Обошел на этаже всех членов редколлегии (так брали тогда собкоров), и вдруг Корнешов, тогда главный в „КП“, говорит: а давай-ка не собкором, а сразу завотделом, с переездом в Москву. Не знаю уж, чему обязан, но через полгода я стал уже членом редколлегии.

Да, Надя, здесь крупно подфартило человеку. Такая газета, коллектив, такие профи… Короче, догоняй мастеров, парень! Но через пять лет – вновь обвал! Селезнева назначают главным уж в „КП“.

Встретились холодно. Помню, дежурил внизу, вел номер. И звонок от него. Между делом говорит: что ты все время обращаешься ко мне на „ты“? Неловко ему было, что есть кто-то, кто знал его раньше. Не осуждаю его, понимаю, но для меня это был звоночек. И почти сразу один из замов (конечно, с подачи главного) предлагает: а не хочу ли я пойти учиться в Академию общественных наук, в аспирантуру?»

Вот такое признание! Путь в литературу оказался отнюдь не простым. Недошивин хоть и стал литератором, но журналистика не отпускает и до сих пор: он – ведущий рубрики «Литературный салон „Родины“». Это – журнал, известное и престижное издание, которое постоянно публикует произведения Вячеслава Михайловича.

А что касается очерка  «„Синие чулки“ Серебряного века», который сегодня можно прочитать в «Петербургском публицисте», то давайте обратим внимание на раздел «Демонистка»… из Казачьих бань (Петербург, Бол. Казачий пер., 11), в котором рассказывается о феерической судьбе Паллады Олимповны Богдановой-Бельской. В очерке упоминается, что она в первом браке родила двух сыновей – Ореста и Эраста. Просто упоминается, и не более того. Значит, «демонистка» оставила потомство. А дальше – не менее интересное продолжение сюжета. Это уже информация из Сети, которую я нашел без всякого труда. Оказалось, что Эраст Сергеевич Богданов (1906—1962), сын Паллады, стал юристом. А второй ее сын – Орест Сергеевич Богданов (1906—1998), стал известным учёным-металлургом, лауреатом Государственной премии СССР, автором 200 научных публикаций. Он действительно был очень крупным специалистом в области обогащения полезных ископаемых, в частности процессов флотации (это один из методов обогащения), доктором технический наук, профессором. Ему было присвоено звание заслуженного деятеля науки и техники РСФСР. Орест Сергеевич после окончания Ленинградского горного института в 1929 году поступил на работу в научно-исследовательский и проектный институт «Механобр», где проработал до 1994 года. С 1961 года Богданов возглавлял отдел физико-химических исследований флотационного процесса и флотореагентов. Орест Сергеевич являлся также представителем СССР на Международном комитете конгрессов по обогащению полезных ископаемых, был награжден  Орденом Октябрьской Революции и двумя  орденами Трудового Красного Знамени.

Не менее интересна судьба Эраста Орестовича Богданова, внука Паллады и сына Ореста Сергеевича. О нем имеются такие сведения: Богданов Эраст Орестович – кандидат технических наук, почетный профессор Санкт-Петербургского технологического института, председатель Совета директоров фирмы «Хорс». Автор 19 научных работ, в том числе двух монографий, имеет 11 авторских свидетельств на изобретения.

А вот что сам Эраст Орестович представил в анкете (привожу дословно): «П.: радиоинженер; пред. совета дир.; Орг.: ОАО “Промышленно-коммерческая фирма “ХОРС”; АОрг.: 197110, Россия, г. Санкт-Петербург, ул. Бол. Зеленина, д. 23а; Р.: 02.01.1931, г. Ленинград; СП.: Богданова (Алмазова) Татьяна Александровна; Дет.: Богданов Орест Сергеевич – проф., д. т. н., лаур. Госпремии СССР, Богданова Зоя Степановна; Род.: Старынкевич Олимп Иванович – прадед – генерал Царской армии; О.: 1967 – Ленинградский горный ин-т; 1973 – защита канд. дис., тема: “Автоматизация процессов измерения и сортировки изделий”; К.: 1952-55 – служба в СА, мл. лейтенант; 1962-77 – Ленинградский инструментальный з-д техники, нач. КБ; 1977-94 – особое КБ Аэрокосмической аппаратуры “Интеграл”, нач. отдела, гл. инж., перв. зам. дир. гл. конструктора; 1989 – дир., гл. конструктор; с 1995 – ОАО “ХОРС”- зам. ген. дир., ген. дир.; с 2001 – пред. совета дир.; ОД.: был избран кол-вом КБ Аэрокосмической аппаратуры “Интеграл” на должность дир. (87% голосов); сент. 1995 – организовал Холдинг, который занимается поставками к более 2-х десятков наименований деят-ти: поставка и изготовление запчастей к автомобилям, металлопрокат, мебель, стр-во, пассажирские перевозки и т. п.; житель блокадного Ленинграда; Пб.: 11 авт. свид-в, 2 моногр., 20 науч. статей, в т. ч. “Фоторезисторы и их применение” (1978), “Автоматизация производственных процессов измерений”, “Автоматизация многодиапазонной сортировки” (1973); У.: работа на даче, летняя рыбалка, автолюбитель (стаж 48 лет), музыка (классич. рок), чтение (СМИ, рус. классика, мировая классика), балет, музеи, театр, путешествия; Яз.: англ.; Email: hors@sovintel.ru;

https://www.rusperson.com/html/15/RU01009122.shtml#gsc.tab=0»

Вот такие удивительные биографии оказываются связанными с Серебряным веком. Но и это еще не всё. Появилась в Сети информация, что правнучка Паллады ведет блог, в котором рассказывает о своих предках и публикует фотографии из альбома Серебряного века. Но это уже, как говорится, другая история.

Вячеслав Михайлович Недошивин о себе сказал: «Я просто популяризатор». Но как бы ни звучало название того, чем он занимается, дело-то ведь делается на очень высоком профессиональном уровне. А это уже в любом случае – настоящее искусство! И, конечно, за ним стоит очень большой труд! Недошивин поясняет: «Работа эта крайне тяжелая – нужно бесконечное число выписок. Когда открылись архивы, я сошел с ума, тоннами покупал книги и конспектировал их. Жена говорила: „Сумасшедший! Зачем ты это делаешь?“ Но когда выписываешь, выстраивается стройная картина». Не могу не привести еще одно высказывание Вячеслава Михайловича: «Ведь этого никто и никогда не делал в мире, эта работа всей моей жизни и она – хотелось бы верить! – будет нужна истории русской литературы и тем, кто повесит на эти дома мемориальные доски»!

Вот на этом я и закончу мой рассказ о Вячеславе Михайловиче Недошивине –  большом мастере, который делает для русской культуры поистине великое дело – по крупицам находит и сохраняет свидетельства о жизни тех, кто, собственно, эту культуру и создавал.  

На фото: Почтовая марка с портретом Паллады Олимповны Богдановой-Бельской. Россия, 2012 год.